Данное интервью писалось для рижского журнала "Патрон". Фактически, дебют в жанре.

В печатном виде оно вышло, еще когда по улицам летал тополиный пух. Надеюсь, если есть в мире хоть капелька магии, то, выложив его сюда, смогу вызвать у природы ностальгию. И в воздухе начнут летать первые снежинки.

За фотографии большое спасибо Виктору Горячеву - отличному фотографу, скромному и очень вежливому человеку.

Ну и отдельный привет Ирене, которая на все это сподвигла!

С давних времен люди ни на секунду не переставали изобретать разнообразные устройства, издающие звуки. И если нельзя собрать все звуки мира в одной комнате, можно хотя бы попробовать собрать вещи, в которых эти звуки живут. Так и поступил Александр Шульгин - известный российский автор и музыкант. Он объездил 109 стран и почти из каждой привез какой-нибудь необычный музыкальный инструмент.

...Я оказался в небольшой комнате, забитой всевозможными вещами, столь странными, что о их назначении даже не хотелось задумываться. Тусклое освещение и холодный воздух, нагнетаемый мощными легкими кондиционеров, оглушительная тишина. Признаться, при слове "коллекция" воображение рисовало стройные ряды стеклянных полок, на которых классифицированными и помеченными лежат экспонаты.

Правда жизни оказалась куда проще. Коллекция находилась вокруг меня. Частично нераспакованная, частично сваленная в кучу - местами она выглядела так, словно попала сюда после урагана, пронесшегося над залом консерватории. Среди струн, клавиш и барабанных палочек проглядывали чемоданы, кейсы, на многих все еще болтались ярлычки заграничных аэропортов. Комната смотрелась, в точности как те загадочные магазины, где по дешевке можно купить чашу Грааля или волшебную лампу Аладдина, а на следующий день, вернувшись, не обнаружить ничего, кроме голых стен. Одним словом, инструменты вовсе не были мертвыми. Они выглядели так, словно еще секунду назад играли. Воздух слегка гудел от нот.

Были там вещи узнаваемые, вроде электрогитар; были штуки, похожие на азиатские лютни, на балалайки со сломанными шеями, а были совсем уж параноидальные образцы, типа пяти дынь на саночках или палки с одной дыркой посередине, которая источала звук, похожий на голубя, катящегося вниз по водостоку. И это не считая настоящего нацистского горна, волосатых барабанов (во всяком случае, я очень надеюсь, что это были именно барабаны, потому что я трогал их руками). Особенно поразил инструмент, превосходящий меня по размерам и выглядящий, как большой контрабас с грыжей. Я бы назвал его пиутуйтуй - по звукам, которые он исторгал.

Пока я копался в музыкальных сокровищах, появился Александр и уверенным движением извлек из завала несколько инструментов. Первый представлял собой трубочку, на которой кто-то тренировался в завязывании узлов. Подув в нее, он извлек звук, похожий на глас пережаренных бобов. Вторая труба была значительно длиннее и издала протяжный печальный стон, похожий на затянувшееся самоубийство мухи. Последняя выглядела в точности как та дудочка из сказки, дунув в которую, можно было по колено оказаться в загипнотизированных крысах.

- С чего началась Ваша коллекция? Почему решили коллекционировать именно музыкальные инструменты?

- Началась она с арабской домбры. В одном из путешествий я увидел, как молодой человек издает на ней такие звуки, которые я доселе не слышал. И эти звуки родили у меня в голове множество впечатлений и музыкальных настроений. Я понял, что хочу иметь такой инструмент у себя - чтобы, взглянув на него, вспоминать это прекрасное переживание. Это как фотография в альбоме, на которую смотришь и будто снова возвращаешься в прошлое. И вот я этот инструмент привез. С этого началось.

Пока я рассматриваю странный инструмент, он издает звуки, похожие на кота, передней частью застрявшего в колючей изгороди, а задней - медленно уходящего в работающую газонокосилку.

- Он звучит тут так же, как у себя на родине? Или другой климат, география все меняют?

- Нет-нет. Климат и место, конечно, имеют значение. Например, оказавшись в Москве, сомалийские гитары изменили свой звук.

Сомалийские гитары стоят в коридоре и отличаются полом. У мужской гитары четыре струны, у женской - пять, кроме того, понять, кто из них кто, помогает тот факт, что у мужской гитары гораздо больше гениталий. Инструментам более ста лет. Лицо мужской гитары выражает ту самую удрученность, что приходит к любому мужчине, вынужденному прожить рядом с одной и той же женщиной целый век.

- Эти гитары для меня так дороги хотя бы потому, что достал я их с большим трудом, отправил экспресс-почтой из глубокой Африки, из мест, близких к озеру Виктория. А это довольно проблематично сделать в тех краях. В итоге я улетел, связался с Африкой и выяснил, что их так и не отправили. Потом отправили, но не туда. Они побывали в нескольких странах мира перед тем, как наконец-то попали сюда, в Россию. И еще тут была проблема их получить, потому что инструменты старые, уникальные. Так вот, звук изменился, так как климат в Африке иной. И теперь они должны отстояться около трех лет перед тем, как их можно будет настраивать. Струны должны быть расслабленными, чтобы инструмент естественным образом адаптировался. Правда, я заметил, что они начали чуть трескаться. Но это не механические явления, а совершенно естественные. Ведь дерево, из которого сделаны инструменты, живет. Оно до сих пор живое! Поэтому, разумеется, звук поменяется. Конечно, это все еще будет звук сомалийской гитары, но уже с новыми нюансами.

Через мои руки проходит ракушка, обставленная внутри как дом моллюска, пара зеленых и одна красная палочка и маракас, для производства которого, судя по всему, пришлось выселить из шкуры целую зебру. Ракушка пронзительно свистит и, кроме того, издает стандартный для всех ракушек шум морского прибоя. Зеброфон трещит. Только палочки остаются всего лишь безучастным куском дерева.

- А Вы можете извлечь звуки из всех экспонатов своей коллекции?

- Могу. Но чтобы эти звуки были волшебными, это должен делать тот, кто профессионально учился играть на данном инструменте. Мастер. Тогда они будут трогать до глубины души. Далеко не всем дано извлечь мистерию звука.

Попытки извлечь мистерию звука из загадочной гири с ниткой увенчались некоторым успехом. Гиря оказалась буддийским ритуальным колоколом. У более агрессивных культур игра на таких вещах обычно заканчивается появлением духов, готовых медленно пережевывать музыкантов.

Александр берет в руки очередную флейту, похожую на плод грешной любви тростниковой палочки и китайской вазы, и издает удивительно точный звук автомобильной пробки. Для аккомпанемента тут бы идеально подошел один из многочисленных барабанов, сделанных из неприличного вида овощей. Если по нему ударить, можно услышать тот самый чавкающий звук, который обычно издает кролик, решивший пересечь автобан.

- А есть в Вашей коллекции инструмент, к которому Вы даже не знаете как подступиться?

- Да половина! Возьмите сетар или вину, там совершенно другие строи, совершенно другая аппликатура пальцев. Даже самая простая латиноамериканская походная гитара с одной стороны - вроде такая же, как обычная шестиструнная гитара, но с другой - такая маленькая, дека и гриф совершенно другие, вся тонкая, похожая на стрелу, легкая. И вот от этого звук у нее совершенно уникальный. Сейчас я пытаюсь ею овладеть.

Та самая гитара и вправду весьма изящна. Можно сказать, что она похожа на женщину, если, конечно, вам нравятся женщины без ног, зато с длинной шеей и тремя парами острых ушей.

- У Вас есть какие-то планы на эти инструменты?

- Все они народные... Есть идея записать альбом, где некоторые инструменты моей коллекции - с разных материков - будут звучать в своем национальном стиле. Такое путешествие посредством музыкальных волн. И тогда эти инструменты будут логичны и уместны. Но если бы в русской музыке вдруг зазвучал, условно говоря, инструмент племен Майя... Для чего? Я не могу понять. А вот с точки зрения такого альбома путешествия вроде "Вокруг света" - это будет интересно, да.

Под очередным культурным слоем обнаруживается сицилийский фольклорный инструмент, выглядящий как кольцо с лезвием посередине. Для игры его надо полностью засунуть в рот, после чего вывалившийся язык наверняка послужит отличной струной, если, конечно, удастся собрать с пола пальцы и как следует его натянуть. Зная богатые криминальные традиции Сицилии, можно предположить, что звуки именно этого инструмента слышали те неудачники, что погружались в цементных тазиках на дно водоемов сразу после слов "Дон Карлеоне ОЧЕНЬ недоволен!".

Если кольцо не хотелось брать в рот, то после появления на свет национальной трещотки из Гондураса про существование рта вообще хотелось забыть. Дизайн безусловно пришелся бы по вкусу доктору Фрейду, а также той большой группе людей, которую можно охарактеризовать как "одинокие женщины". Поводив вверх-вниз по корпусу специальной палочкой, можно услышать, как инструмент оргазмирует единственным вялым щелком.

- Можно сказать, что каждый инструмент говорит о характере народа, который его сделал? О его культуре, менталитете?

- Безусловно. Культура всегда каким-то образом созвучна с ладом инструментов, с их звучанием, техникой звукоизвлечения.

С последним согласен на все сто. Ведь как славилась своей музыкальной школой ацтекская империя. Ацтеки любили музыку не меньше, чем точные науки - астрономию, математику и массовые человеческие жертвоприношения. Отсюда их привычка делать из костей и требухи врагов музыкальные инструменты. Так и представляешь себе этот древний оркестр: ацтеки-скрипачи, режущие костяным смычком струны из нервов, ацтеки-флейтисты, исполняющие на позвоночниках кривые мелодии радикулита... Об ацтеках-пианистах вообще не хочется думать. Пианино - инструмент, требующий слишком больших жертв!

- А Вам какой экспонат наиболее близок?

- Мне больше нравятся струнные инструменты. Но поскольку наша русская музыка сильно перекликается с музыкой восточной - китайской, например, - то все варианты флейт, китайских, корейских, и простых, и многоголосых - вот они мне достаточно симпатичны. Особенно маленькая флейта, которая напоминает пение птиц глубинки российской тайги.

- А Вы там были?

- Где?

- В глубинке.

- В глубинке российской тайги? Я там родился.

Китайские струнные успокаивают. Когда они играют, кажется, где-то тихо журчит ручей. Виброфон из ЮАР наполняет мир вокруг слегка покалывающими прохладными нотами. Время растягивается, и становится ясно, что из таких звуков сделаны ступеньки бесконечной лестницы к вершинам абсолютного покоя.

- Какой инструмент у Вас самый древний? Не возраст экспоната, а как вид?

- Мне кажется, это разные виды тамтамов. Ударные инструменты, им уделяли внимание первым. Скажем, в культуре Майя - а это одна из древнейших народностей - звучит масса тамтамов.

И это чистая правда, поскольку походный боевой барабан, выглядящий, как небольшая кожаная сумка, своим звуком живо заставляет ДНК подпрыгнуть и забиться в самый темный угол генофонда. Туда, откуда не видно древних майя, поклонявшихся весьма конкретным богам, готовым отвести любому смертному место на вершине жертвенной пирамиды с помощью острых как бритва обсидиановых ножей.

- Есть ли у Вас в коллекции инструменты, которые, помимо своей музыкальной функции, выполняют еще и какую-нибудь бытовую - расчески или пилы? На них ведь тоже можно сыграть.

- Интересный вопрос, но, к сожалению, в моей коллекции таких нет. Хотя все инструменты можно как-то использовать. Например, барабаны - чтобы отпугивать койотов или предупреждать о приближении неприятеля. Точно так же и флейты зачастую использовались для переклички, подачи сигналов, охоты или приманивания различных зверей.

Как бы иллюстрируя эти слова, звучит многоголосая корейская флейта, больше похожая на бластер из Звездных войн. Правда, при всем воображении я так и не смог представить животное, которое можно было бы на это подманить.

- А сами вы никогда не пробовали делать музыкальные инструменты?

- Нет, нет. Изготовление музыкальных инструментов - совсем другая история. В детстве, конечно, было. Хотел иметь гитару, и была мысль взять фанеру, натянуть как-нибудь струны и играть. Но это же просто несерьезно.

Крутя в руках кенийскую гитару, которая могла быть чем угодно, но решила быть именно гитарой (хоть и выглядит как труба, по всему периметру которой идут ряды струн), думаю о том, каким поразительно мирным ребенком был коллекционер Александр Шульгин. Большинство детей, одолеваемых жаждой сделать музыкальный инструмент, обычно легко мастерят его из подручного хвоста собаки и связки консервных банок. После чего инструмент носится по улицам и самопроизвольно исполняет душераздирающую музыку.

- Чувствуется ли разница между инструментами, изготовленными на заводе, и теми, что вручную делают мастера?

- Ну конечно. Разница заметна даже не по звучанию, а еще раньше - когда инструмент берешь в руки. Сразу понятно, сделан он из заготовок заводским методом или вручную. Но даже на заводе, где налажено серийное производство, не обходится без ручного труда.

- А какой инструмент вам достался труднее всего?

- Я объехал почти всю Америку в поисках походной гитары. На машине, чтобы иметь возможность останавливаться и спрашивать в деревнях. Один раз она у меня уже почти появилась, нашелся человек, согласный мне ее продать. Это было в субботу вечером, а в воскресенье мы до него уже не могли дозвониться. Я был очень расстроен, думал, что не судьба. Вернулся домой. И тогда друг, который знал о моей мечте, привез мне из Америки походную гитару.

- Вы из каждой новой страны привозите какой-нибудь инструмент?

- Стараюсь. Во всяком случае, знакомство с культурой страны для меня обязательно связано с тем, на чем там играют.

- А с собой в путешествия берете какую-нибудь любимую гитару или дудку?

- Это исключено. Дело в том, что я путешествую по труднодоступным местам - вулканы, горы, водопады. Каждый лишний грамм веса ощущается.

- Ваш прогноз - какой станет музыка будущего и как изменятся музыкальные инструменты?

- Музыка в будущем будет развиваться, к сожалению или к счастью, в виртуальном плане. Сейчас уже появились программы, позволяющие полностью моделировать человеческий голос, создавать ощущение оркестра. Они находятся в свободном доступе, поэтому музыканты легко могут их использовать в своем творчестве. А среди тех программ, что сейчас существуют лишь в закрытом доступе, которые появятся для всех через два-три года, есть способные делать нечто удивительное. Программы, синтезирующие человеческий голос так, что в дальнейшем певцы могут и не понадобиться. И придет очень большая волна, когда музыка станет именно такой, и будет очень большое увлечение этим. В этот период некоторые инструменты забудутся. Но через некоторое время, поскольку все развивается по спирали, настанет насыщение виртуальной музыкой. Людям захочется вернуться к чему-то живому. Поэтому очень важно сохранить музыкальные инструменты хотя бы до тех лет.

Сами не собираетесь уходить в виртуальную музыку?

- Все это, безусловно, интересно с технической точки зрения, но я приверженец живого звучания. Да, как композитор и музыкант я должен быть в курсе событий, знать эти программы. Но все это - проявления моды. А моды надо сторониться. Мода временна. Настоящее - вот что всегда вечно.

На этой ноте разговор заканчивается, потому что Александр с головой уходит в музыку сотовых телефонов, звуки электронной почты и все то, что является частью нескончаемой офисной увертюры. Мне остается лишь бросить прощальный взгляд на удивительные инструменты, которые ждут своего часа...

Опубликовано в журнале "Патрон" в августе 2006 года.

[ Обсудить статью на форуме ]
[ Другие статьи раздела ]