Последние слова Дилана Томаса перед смертью были «Я выпил подряд восемнадцать порций неразбавленного виски. По-моему, это рекорд». Возможно, он прожил бы чуть дольше, зная, что ошибся.

Рядовой Скаави выпил гораздо больше, причём часть виски попала в желудок через пулевое отверстие, проделанное немецкой пулей. Но Скаави знаменит вовсе не тем, что изобрел кратчайший путь попадания алкоголя в кровь. Его ранили дважды, по разу на каждую Мировую войну. Причём оба раза — смертельно. Вторая пуля застряла у него в сердце.

Немец, стрелявший в Скаави и видевший, как он поднимается из грязи с дырой в груди, воспринял это как Знамение. Он молился всю оставшуюся жизнь. Все то время, что Скаави ковылял к нему. И еще немного, когда он вгонял ему между ребер штык. Немец сказал: «Боже…»

А мать Скаави говорила мало. Зато она два раза дала своему сыну жизнь. Первый раз, родив его, второй — вытащив из воды на берег, очистив легкие и запустив сердце. Это было перед войной. И вот что она сказала: «Сынок, не ходи воевать. Ты уже мёртв».

И вот Скаави, уже умерший однажды, и потом ещё раз (и ещё!), вернулся домой. Через несколько месяцев он скончался от сердечного приступа во время оргазма. Так или иначе, немецкая пуля своего добилась. Перед смертью он сказал: «Черт…»

Фронтовой друг Скаави так и не доехал до дома. Несколько недель шатаясь по руинам Европы среди остатков немецких подразделений СС, цыган, психов и заключенных, выбравшихся из разрушенных тюрем, он дошел до Берлина, где cоветские войска оккупировали город и праздновали победу. Спрятавшись на верхних этажах сохранившегося отеля, однажды вечером он решил помочиться с балкона. Он не знал, что cоветские солдаты вернули городу ток. Струя, попавшая на линию электропередач, убила его мгновенно. Война — это глупые, глупые смерти.

Как бы там ни было, на свет появился Скаави-младший. Он унаследовал, во-первых, невероятную удачу отца а, во-вторых, слабое сердце. Ни один пункт из двух не помог ему, когда на выходе из банка спермы одним воскресным утром он был сбит грузовиком. Мать Скаави-младшего была единственной, кто по-настоящему плакал на его похоронах.

И, возможно, она была единственной матерью, обратившейся в банк спермы с требованием забеременеть от баночки, оставленной её мёртвым сыном.

Прошло некоторое время, и на свет переродился Скаави-младший-два — человек, чей дед был объективно мёртв трижды, а отец, которым он приходился себе сам, по меньшей мере, однажды. Скаави-младший-два унаследовал всё то, что было принято. А именно — невероятно слабое сердце.

Когда его мать сошла с ума и засунула голову между двух шестерней механизма подъема моста, он уже искал донора. Очередь на пересадку сердца тянулась медленно. Однажды лечащий врач Скаави-младшего-два сказал, что ему осталась неделя, в лучшем случае — две.

Первую Скаави потратил, общаясь с бледным немцем, обещавшим достать донорское сердце на черном рынке. Вторую — на операцию. Так Скаави-младший-два, человек, мёртвый уже несколько поколений, сменил свой порядковый номер.

Его новое сердце родилось как раз тогда, когда душа Скаави-старшего полетела вверх, а миллионы сперматозоидов вниз. Оно росло и билось в теле незаконного эмигранта, влюблённого в девушку, чей путь заканчивался в сточной канаве и проходил через миллионы часов платных изнасилований. Любовь-любовь. Стараясь изменить её судьбу, незаконный эмигрант продал своё сердце бледному немцу. Когда деньги положили в конверт, сердце — в пакет, а Скаави-младшего-два — на операционный стол, история сделала ещё один виток.

Скаави-последний слушал: «Туктук-туктук. Туктук-туктук».

И вместе с ритмом бьющегося сердца ему в голову приходили мысли о стране, где он никогда не был, о девушке, которую никогда не видел, и чувство, что в его теле живет незаконный эмигрант.

Первую неделю Скаави потратил, общаясь с бледным немцем. Вторую — на дорогу. Когда девушка, живущая далеко от сточных канав, увидела его, она ничего не сказала. Туктук-туктук. Этого было вполне достаточно. Тот, кто был внутри Скаави — жил. Хоть и был незаконным эмигрантом. Вместе! Так или иначе.

Через неделю, Скаави-последний лег на операционный стол. Девушка — следом. И когда лёгкие, печень и почки упали в пакеты, а хирургический мусор отправился в сточную канаву, влюбленные, в каком-то смысле, — воссоединились. И звали их — Скаави. И жили они долго и счастливо. И умерли в один день!

Опубликовано в ЖЖ в январе 2007 года.

[ Обсудить статью на форуме ]
[ Другие статьи раздела ]